КАТОЛИЧЕСТВО И ДРЕВНЯЯ РУСЬ

[Вероника]

История католичества в России уходит корнями в глубокую древность. Мы не погрешим против истины если скажем, что само основание русского христианства было католическим. И действительно, первых русских христиан можно так или иначе считать католиками, в той же мере, что и православными, т.к. разделение Церквей совершилось уже после того как в Древней Руси сформировалась устойчивая христианская община. Некоторые исследователи полагают даже, что первые христиане на Руси придерживались латинского обряда, т.к., предположительно, это были варяги, находившиеся на княжеской службе, а также члены их семей. Впрочем, эта теория до сих пор не была ни доказана, ни опровергнута. Можно с определенностью утверждать лишь то, что уже к середине Х века на Руси доминировал восточный обряд. На это указывает, в частности, булла Папы Иоанна XIII (965 — 972), в которой говорится, что богослужения в Чехии должны совершаться по латинскому обряду, но "ни в коем случае по обряду болгарского народа либо русского" ("non secundum ritus aut sectam Bulgariae gentis vel Ruzie"). Однако, не смотря на существующее различие в обрядах, греческое и латинское христианство в Древней Руси воспринималось как единое целое, а не как два совершенно разных исповедания.

Итак, как же появились на Древней Руси первые католики и каково было тогда отношение русских людей к католичеству? Формирование древнерусского государства происходило при активном участии представителей различных народов. Это объясняется, прежде всего, тем, что центр Киевской Руси находился на оживленном торговом пути "Из варяг в греки", и само государство формировалось в процессе борьбы за контроль над этим путем. В этой борьбе киевские князья часто опирались на поддержку иноземцев, прежде всего, варягов и поляков, среди которых было немало католиков. Иностранные наемники, а также купцы, постоянно проживавшие на территории Древней Руси и образовывали католические общины. В наболев крупных торговых городах: Киеве, Переяславле, Смоленске, Полоцке, Пскове, Новгороде и Ладоге существовали католические часовни и храмы.

Схизма 1054 г. не сразу повлекла за собой изменение отношения к католикам в Древнерусском государстве. То, что разделение Церквей сразу же привело к резкому сознательному противопоставлению русского народа католическому Западу, как утверждает Д. А. Толстой и ряд других православных историков прошлого столетия, не подтверждается никакими фактами и не признается никем из серьезных исследователей. Такие видные русские историки Церкви, как В. В. Голубинский, А. В. Карташев, Е. Ф. Шмурло, П. О. Пирлинг придерживаются совершенно противоположной точки зрения. П. О. Пирлинг, в частности, пишет: "Было бы невозможно указать с точностью, с какого момента началось обособление русских от Рима. Оно совершалось постепенно, шло, усиливаясь незаметно, причем единственным мотивом его являлась иерархическая зависимость Русской Церкви от Византии".

Факты показывают, что долгое время после официального разрыва между Римом и Константинополем простые люди на Руси не видели существенного отличия восточного христианства от западного и не относились к католичеству враждебно. Спустя сто лет после раскола на Руси продолжали существовать католические приходы и церкви. Так, в Лаврентьевской Летописи под 1154 годом сообщается о набеге половцев на Переяславль при котором пострадал католический храм. А Никоновская Летопись под 1174 годом указывает на существовании католической общины в Киеве. Около 1222 года под Киевом был даже заложен доминиканский Богородицкий монастырь, настоятелем которого предположительно был св. Яцек (Hyacinthus) Ондровонж. Монахи доминиканского ордена могли свободно проповедовать практически по всей территории Руси. Советский академик Б.Я. Рамм называет широкую миссионерскую деятельность доминиканцев на Руси легендарной, но тут же, противореча сам себе, утверждает, что эти легенды "были созданы, а затем усиленно распространялись монахами-доминиканцами, исходившими русские земли в ту пору вдоль и поперек".

Отсутствие в ту пору жесткого противопоставления русского православия и римского католичества видно прежде всего из многочисленных культурных связей Древнерусского государства с католическими народами. Такие контакты затрагивали также и религиозную сферу. А. В. Карташев пишет об этом так: "Можно указать ряд памятников, свидетельствующих о близких и дружелюбных отношениях русских домонгольского периода к европейцам даже в религиозной области". На наличие связей между Русью и католической Европой в религиозной области указывает множество фактов. Это и праздновавшийся на Руси католический праздник перенесения мощей св. Николая Мирликийского в Бари (9 мая), занесенный купцами из Италии, и почитание "латинских" святых (Войцеха, Конута, Олафа, Виктории, Люции, и др.), и заимствование элементов католических молитв, и использование культовых предметов западного происхождения. В. Б. Перхавко в статье "Культурные контакты Древней Руси с соседними католическими странами Европы в XI — XIII вв." указывает на использование православными русскими католических ларцов-реликвариев, книжных окладов для Библии, литургических сосудов, нательных крестов и других предметов. Не приходится уже и говорить о западноевропейском влиянии в архитектуре. Так, в строительстве многих владимиро-суздальских церквей принимали участие итальянские мастера. А знаменитые "Корсунские ворота" новгородского Софийского собора с изображением католических священнослужителей и латинскими надписями имеют немецкое происхождение.

Для простых людей не было существенного различия между православием и католичеством и в сфере культа. Христиане могли обращаться за требами как к православным так и к католическим священникам. Д. А. Толстой сообщает, что "в Новгороде православные родители даже стали крестить своих детей в римско-католическую веру". Очевидно, что при этом новгородцы руководствовались не осознанным предпочтением католического вероучения, а чисто эстетическими симпатиями. Такое положение вещей вряд ли было бы возможно если бы католиков воспринимали исключительно как врагов и отступников от христианства. Напротив, все это свидетельствует о том, что и после официального разрыва между Церквами схизма не проникла еще в сознание людей.

Не только простой народ, но и князья долгое время весьма доброжелательно относились к "латинянам", не видя в католичестве никакой опасности "духовного закабаления России", боязнь которой настойчиво преследовала представителей официальной русской идеологии позднейших времен. По словам А. В. Карташева, "князья наши продолжали родниться браками со всеми латинскими дворами, причем дочери русских князей, при выходе замуж, принимали западный обряд, а иногда даже и дочери иностранных государей содержали у нас на Руси свое латинское богослужение". Ради политических интересов многие русские князья не считали зазорным обращаться за помощью к Римскому Первосвященнику (Изяслав в 1075г., затем его сын Ярополк, Даниил Галицкий в 1243 затем в 1253 гг.), а иногда даже соглашались признать его главенство в Русской Церкви (тот же Даниил Галицкий одно время поддерживал идею Унии, разумеется из своекорыстных побуждений). П. О. Пирлинг, например, утверждает, что отец Александра Невского князь Ярослав умер в единении с Римской Церковью, будучи присоединен в Орде, в последние минуты своей жизни, францисканцем Фра Джованни дель Плано Карпини. Этой версии придерживается также академик Рамм. Впрочем, сам Фра Джованни ничего об этом не сообщает. В то же время точно известно, что в 1327 г. католиком стал галицкий князь Юрий.

С таким "экуменизмом" народа и, прежде всего, князей никак не могли смириться русские митрополиты, бывшие в то время исключительно греками, для которых неприязнь к католичеству (особенно после взятия Константинополя крестоносцами в 1204 г.) была обусловлена уже чисто политическими причинами. Даже такой явный противник католичества как священник А. Синайский в своей книге "Разбор мнений о католичестве Древней России" (СПб., 1899) признает, что именно греки старательно навязывали Руси негативное отношение к Католической Церкви. Он пишет: "Пользуясь значением на Руси, греки считали своим долгом распространять и утверждать свои понятия о латинянах в среде русских". П. О. Пирлинг резковато, но, думается, справедливо упрекает греков — иерархов Русской Церкви — в том, что они "своей ожесточенной полемикой против латинян, своими клеветническими изветами все больше и больше углубляли ту пропасть, которая разверзлась между Востоком и Западом". Как правило, антикатолические послания были обращены к русским князьям с целью привить им ненависть к Католической Церкви и всему западному миру. Из таковых сочинений, суть которых сводится к словам: "ты же, благоверный самодержче, блюди себе от них", наиболее известны следующие: "Слово о вере крестьянской и латынской" (приписываемое игумену Киево-Печерской лавры Феодосию), "Стязание с латиною" митрополита Георгия (1062 — 1079), Послание митрополита Иоанна (1080 — 1088) антипапе Клименту III (1080) об опресноках и три послания против латинян, приписываемые митрополиту Никифору (1104 — 1121). Справедливости ради следует сказать, что и со стороны католиков известны не только отеческие увещевания Пап с призывами вернуться в лоно единой Церкви. Гневные проклятия св. Бернарда Клервосского в адрес схизматиков и натиск крестоносцев в Прибалтике, а затем в Северо-Западной Руси не могли сколько-нибудь улучшить отношения между Церквами и приостановить взаимное отдаление. Борьба с немецкой экспансией вскоре приобрела черты борьбы за защиту православия, тем более, что бесчинства рыцарей и насильное насаждение католичества (к стати, осужденное Папой Иоанном XXII в 1317 году) сильно дискредитировали западное христианство в глазах русских людей.

В дальнейшем исторические обстоятельства способствовали тому, что раскол между Русской Церковью и Церковью Католической утвердился навека, в том числе и на уровне народного сознания. Монгольское нашествие отрезало от Европы всю Северо-Восточную Русь, фактически исключив возможность каких-либо контактов между католиками и православными, что также способствовало все большему культурно-религиозному обособлению Руси. Постепенно православие стало противопоставляться не столько язычеству, сколько католицизму. При этом наибольшее значение имели не вероучительные различия, а именно внешние, обрядовые. В частности, в "Исповедании веры Великого князя Александра Невского", призванном подчеркнуть отличие православия от "латинства" нет ни отрицания примата Св. Петра, ни других важных положений католического вероучения — все различия сводятся к разнице в обрядах. Так или иначе, к иностранцам и иноверцам стали относиться все более подозрительно. В торговых городах на границах Руси иностранцы продолжали пользоваться относительной религиозной свободой, однако русские люди теперь сторонились иностранных поселений и церквей.

Итак, Церкви разделены уже на протяжении нескольких столетий, такова историческая реальность. Католическая Церковь до сих пор для многих русских людей представляется как нечто совершенно чуждое и враждебное всему русскому. Несомненно, это чудовищная и трагическая ошибка. И преодолеть ее будет гораздо проще, если знать историческую правду, если знать, что так было не всегда.